Ужас Второй мировой войны не может быть нами полноценно осмыслен, поскольку погибшие не могут себя непосредственно явить. Невозможно представить себе масштабы несуществующего. Меж тем, выбиты целые поколения, целые альтернативные реальности. Может быть перед масштабами этих Отсутствующих ничтожными окажутся статусы победителей и проигравших, которыми тешатся Выжившие. Ужас миллионов погибших — это ужас отсутствия, зияние дыры, даже Ничто - которое невозможно ни увидеть, ни услышать - как радиацию. Масштабы отсутствующего представим только средствами «альтернативной истории» - если представить, что было бы, если бы все эти люди остались в живых — но альтернативно-непогибшие опять же невидимы и призрачны, как всякие иллюзии.
Способ войти в общение с отсутствующим — найти такое присутствующее, которое бы к нему отсылало. Этому служат все монументы, все списки погибших, в том числе и высеченные на мемориальных досках, висящих во всех переживших войну учреждениях и организациях, вплоть до Цирка. Человека нет, но есть такая вещь — царапина на мраморе, и она напоминает, что человек мог бы быть. От войны остались парадоксальные «связные» - Нечто, устанавливающее связь с Ничто. Не просто женщина — но вдова, у нее мог бы быть муж. Не просто мальчик, а сирота, у него мог бы быть отец. Не просто человек, а единственный выживший из такого-то школьного класса, он может показать кто за какой партой сидел. А вот если от класса не осталось ни единого выжившего - то для нас, живых, этой потери как бы и нет.
